Пороки и добродетели: проблема оценки

Тэги: пути решения проблем, проблемы современного общества, решение глобальных проблем, проблемы развития России

Как только мы попробуем разобраться в собственных деяниях или осмыслить поступки окружающих нас людей, перед нами во весь рост встанет проблема: как оценить пороки и добродетели. Конечно, есть ситуации очевидные, которые не вызывают никаких трудностей в оценке. Безо всяких сомнений мы отнесем к порокам то, что противоречит системе ценностей человечества, отвергается человеческим разумом, самой человеческой природой. Это ситуации, вредоносность и уродство которых очевидны: убийство, насилие, злоба, стяжательство, мздоимство и т.д. Трудно представить себе ситуации, чтобы, столкнувшись с такого рода «деяниями», мы бы не осудили их, с очевидностью отнеся к порокам.

Впрочем, такое осознание, в принципе не есть сигнал к нашему активному вмешательству по их искоренению. Как уже отмечали мы ранее, чаще всего порок отравляется своим собственным впитываемым ядом. Так работает механизм совести – нашего недремлющего внутреннего судьи. Аналогично тому, как, например, рана на теле оставляет шрам, так и порок оставляет «шрам души» в виде раскаяния (нередко и неосознанного), которое, постоянно кровоточа, лишит, в конечном счете, человека внутренней гармонии и приведет к болезни не только души, но и тела. Именно горечь раскаяния точит нас изнутри и поэтому так тяжело переносится.

Говоря о раскаянии, отметим одно важное обстоятельство. Утверждение о том, что раскаяние тенью следует за грехом, безусловно, справедливо. Однако вряд ли это относится к такому греху, который прижился в нас, будто в родном доме. Можно подавить пороки, которые иногда завладевают нами под влечением страсти, но пороки, «въевшиеся» в нас вследствие долгой привычки (особенно в структуре человека с сильной, непоколебимой волей), не допускают противодействия. Тогда можно считать, что раскаяние представляет собой подавление наших желаний, по сути, отречение от нашей собственной воли.

Следует, очевидно, согласиться с точкой зрения, что к порокам следует отнести не только «абсолютные» то есть осуждаемые разумом и природой, но и то, что можно считать не абсолютным, но «относительным» пороком. Сюда можно отнести то, что в соответствии с законами и обычаями признается недостойным в соответствии с убеждениями людей, пусть даже ложными и ошибочными, Естественно, у разных народов, в различные времена эти «относительные» пороки существенно отличаются.

А что же с добродетелями? Ясно, что любое проявление доброты доставляет радость благородному сердцу. Совершая доброе дело, человек испытывает сопутствующее чистой совести некое радостное удовлетворение и законную гордость. Заметим, что порочный, но решительный и смелый человек может, в ряде ситуаций обрести спокойствие, но ему не дано познать удовлетворение и удовольствие такого рода. А ведь это огромное наслаждение – сказать самому себе: «Кто бы ни заглянул ко мне в душу, он не обвинил бы меня в чьем-нибудь несчастье, в нарушении слова, в преступлении против законов, не нашел бы в моей душе мстительности и зависти, я никогда не посягал на чужое имущество или кошелек и никогда присваивал плоды чужого труда». Подобные проявления совести исключительно приятны, и эта уникальная награда, которая всегда с нами, – великая благодать для души.

А кто же «оценщик» добродетелей и пороков? Здесь важно понимать, что полагаться на одобрение окружающих, видя в этом одобрении воздаяние за добродетельные поступки, бессмысленно. Это равносильно опоре на нечто крайне шаткое и непрочное. А нередко «добрая слава в народе» может быть и оскорбительна: ведь впору спросить «А судьи кто? Кому следует доверить оценку поступков, деяний, заслуживающих похвалы?». Уж не тем ли, которые что ни день поют во славу самим себе? Тогда скажем: «Упаси меня Бог быть порядочным в их глазах!». Как сказал незабвенный Сенека: «Quae ftierant vitia, mores sunt», что в переводе с латыни означает: «Что было пороками, то теперь нравы».

Нередко мы сталкиваемся с ситуациями, когда наши друзья по личному побуждению, или поощряемые нами на это, с полною откровенностью журят и бранят нас, выполняя ту из обязанностей, которая им кажется не только полезнее, но и приятнее прочих обязанностей, связанных с дружбой. Постарайтесь отнестись к этим упрекам с огромной терпимостью и искреннейшей признательностью, даже если в их порицаниях (как и в их восхвалениях) отсутствует чувство меры, что заставляет нас предпочитать ошибаться, чем быть благоразумными в их понимании.

Для нашей внутренней жизни, которая на виду лишь у нас самих, особенно нужно иметь перед собой некий образец для оценки наших поступков. Сопоставляя наши поступки с этим образцом, мы будем то гордиться собой, испытывать угрызения совести. Таким образом, у нас есть наши собственные законы и внутренний «судебный институт» для такого суда над самим собой. В первую очередь именно сюда и следует обращаться. Обращаться чаще, чем к каким бы то ни было другим источникам оценки. Только вы один по-настоящему знаете, являетесь ли вы подлым и жестокосердным, или вы честны и благородны. Окружающие по сути на основании внутренних догадок составляют себе представление о вас, видя не столько вашу природу, сколько умение вести себя в обществе; поэтому не полагайтесь на их приговор, учитывайте лишь свой.

Любой может фарисействовать и изображать в спектакле жизни честного человека. А вот попробуйте оставаться порядочным в глубине души. Это и есть вершина возможного, поскольку именно в глубине души все дозволено, сюда никому нет доступа, Ближайшие шаги к этому – попробовать быть таким в своих обыденных делах, у себя дома. Быть самим собой в поступках, в которых вы свободны от искусственности, притворства и в которых не обязаны давать кому-либо отчет. Встречаются, что люди, кажущиеся миру удивительным чудом, в которых ни жены их, ни их близкие не видят ничего исключительного. Известен опыт истории: никогда не бывало пророка не только у себя дома, но и в своем отечестве.

Иного восхищенная толпа доносит на руках с торжества до дверей его дома. Но за этой дверью, сбросив парадную одежду, он расстается и с ролью, которую буквально только что исполнял. И внутри себя он падает тем ниже, чем выше этой толпой был вознесен. Помните роман Сергея Есина «Имитатор»? Там герой, вознесенный судьбой до вершин председателя одного из творческих союзов, оставаясь наедине с самим собой, в глубине души все время понимал, что он-то просто «Сашка». И больше всего боялся, что это вскоре поймут все.

Стоять во главе организации, править народом – все это окружено блеском и обращает на себя внимание всех. Однако гораздо более редкая вещь – неизменно оставаться самим собой. Более трудная и менее бросающаяся в глаза задача – не поддаваться слабости, бранить, смеяться, предавать, платить, любить, ненавидеть и беседовать с близкими (и с самим собою), всегда соблюдая справедливость.

Здесь важно заметить, что при помощи воспитания можно развить и усилить природные склонности, но нельзя преодолеть их и изменить. Известны тысячи случаев, когда воспитанные в противоположных правилах люди обращались или к добродетели или к пороку, независимо от полученного воспитания. Итак, можно прикрыть или спрятать врожденные свойства, но не больше – искоренить их невозможно.

Именно поэтому, когда вы сталкиваетесь с необходимостью оценить пороки и добродетели, не ищите решения этой проблемы во внешней среде, в окружении, в советах друзей и близких, а постарайтесь обратиться к тому самому «внутреннему судье», к истинному мерилу пороков и добродетелей – к совести.

Игорь Бажин